Автор: Мариничев Родион
Долгая дорога
- Ну и где же ваш сотрудник? – нетерпеливо спрашивает женщина с усталыми красными глазами, - Мы так и будем здесь сидеть до утра? До вылета в Тбилиси ещё целых четыре часа!
- Подождите, он уже идёт, - вежливо отвечает загорелый молодой человек в форменной белой рубашке, - Сейчас вы все подниметесь вместе с ним в другой зал, где много места. Там можно будет посидеть до вашего рейса.
Видно, уроки вежливости ему преподавали хорошо. Оба говорят на совершенно чистом русском языке, несмотря на то, что всё происходит за пределами России, в международном аэропорту имени Гейдара Алиева города Баку. Группа пассажиров прибыла ночным рейсом из Москвы. Рано утром эти люди отправятся в Тбилиси. Сегодня такой способ попасть в Грузию, пожалуй, самый простой. Правда, отнюдь не дешёвый: за билет Москва-Баку-Тбилиси в оба конца придётся выложить около 15 тысяч рублей.
- Температура воздуха в Тбилиси – плюс 22 градуса – объявляет на ломаном английском азербайджанская стюардесса и вскоре обращается к моему соседу по-русски: - Пожалуйста, пристегните ремень!
В новом тбилисском аэропорту почти пустынно. Проходим закрытые магазины Duty free к паспортному контролю.
- Цель вашего визита? – спрашивает симпатичная грузинка.
- Родственников навестить…
Она молча ставит штамп в загранпаспорт и пропускает меня в Грузию.
А люди – всё те же…
Первое, что бросается в глаза на въезде в Тбилиси, - разноцветные балконы жилых домов, украшенные венками искусственных цветов и сверкающие в лучах восходящего солнца.
- Это сделали специально к визиту Буша, - объясняет водитель такси, - Зайдите за угол, и там будет всё по-другому. Просто Мишка хотел понравиться американцам, вот и украсил чуть-чуть главные улицы города. Одну из них даже назвали в честь Буша. Мы ведь во всём подражаем Западу…
- И как, успешно?
Он машет рукой и прибавляет скорость. Мишка – он же Михаил Саакашвили – как и полагается, в Грузии - главный персонаж разговоров. Но, скорее, отрицательный: среди всех, с кем нам довелось пообщаться, не оказалось ни одного, кто бы поддерживал нынешний правительственный режим.
Мы сворачиваем во двор и останавливаемся перед подъездом девятиэтажного дома.
- Поднимаемся пешком, - говорит мне жена, у которой здесь живут родственники, - Тут невысоко.
Двери лифта заколочены и завалены хламом. Жильцы верхних этажей уже давно привыкли ходить по лестнице: это последствия глубокого энергетического кризиса, разразившегося в Грузии после краха СССР и не преодолённого до сих пор. Горячей воды нет практически нигде: у многих – водогреи. Правда, в домах повыше лифты всё же работают, но за деньги: войдя, нужно опустить в специальную коробочку 5 тетри (примерно 80 копеек), и только после этого кабина начнёт подниматься.
Родственники жены – семья из четырёх человек – живут в просторной трёхкомнатной квартире.
- Проходите в гостиную, всё уже готово, - приглашает Натия, хозяйка.
Зураб, глава семьи, разливает вино.
Гостиная – совершенно огромная по меркам "советской типовой квартиры" комната. Потолок украшен лепниной и рисунками. На моё удивление по поводу размеров комнаты хозяева признаются, что во время последнего ремонта снесли стенку, отделявшую лоджию. Таким образом, лоджия стала неотъемлемой частью помещения. Кстати, подобный способ увеличения жилплощади в Тбилиси очень распространён.
Вопроса "Ну, как там у вас, в России?" мы так и не дождались. Оказалось, в этом доме часто смотрят российские телеканалы. Как и все, кто может позволить себе спутниковую "тарелку". Так что, когда на экране появляются хорошо знакомые лица, шаткое ощущение заграницы пропадает полностью.
Кто не работал, тот не ест
Прогулка по Тбилиси также может отчасти показаться "возвращением в Советский Союз". Мостовые не ремонтировались много лет, как, впрочем, и большая часть старинных двух-трёхэтажных домов. Правда, на этом фоне резко выделяется несколько новеньких гостиниц с выносными стеклянными лифтами (наверное, работающими), броские особняки "новых грузинов" и строящаяся резиденция президента Саакашвили. Она очень хорошо видна на высоком берегу Куры, как раз повыше памятника Вахтангу Горгасали, основателю Тбилиси. В последнее время начали понемногу укладывать плитками тротуары и приводить в порядок основные магистрали, как, например, проспект Руставели. Однако это пока не увеличивает рейтинг президента.
- Вот Мишка начал делать дороги и открывать фонтаны, - говорит Тамара, пожилая женщина, - А нам от этого какая польза-то? Там что, вино, в этих фонтанах?
Тамара живёт в одном из спальных районов Тбилиси. Пенсионного возраста она достигла давно. Однако государство не платит ей ни копейки. Её рабочего стажа не хватает для того, чтобы претендовать на пенсию.
- И как же вы живёте?
- У меня оба сына работают, у старшего своя семья. Живём мы все вместе. Помогаем друг другу и остальным родственникам. По-другому здесь не никак...
Найти работу в Грузии – зачастую проблема номер один. Многие из тех, кто заканчивают вузы, вынуждены тут же менять свою профессию: больше всего ценятся программисты и экономисты. Однако для того, чтобы устроиться на хорошую должность, нередко нужны связи. Те, кто потерял работу после сорока, в лучшем случае могут рассчитывать на вакансию продавца или курьера.
- Очень многие здесь действительно не умеют работать, у них сохранился советский менталитет, - рассказывает Аня, сотрудница банка. - Вы только представьте: у нас был клиент, который заламинировал свою банковскую карту, а потом пришёл жаловаться: мол, моя карта не помещается в банкомат. Что, в России тоже такое бывает?
В Грузии большинство уверены: жить в России легче. Некоторые мечтают перебраться туда или в Западную Европу. Однако у многих нет денег даже на билеты. Аня призналась: она почти уверена, что никогда не станет гражданкой России, несмотря на то, что у неё русская фамилия и родственники в Екатеринбурге и Краснодарском крае.
Зарубежные инвестиции пока не привели к большому прогрессу в социальной сфере. Иностранные компании, которые покупают предприятия в Грузии, предпочитают нанимать своих же менеджеров. Местному населению зачастую достаётся самая тяжёлая и невысокооплачиваемая работа.
Давайте говорить по-русски
- Большинство молодёжи сегодня думает, что нужно, прежде всего, учить английский язык, - говорит Вера, преподаватель французского по образованию, - Это действительно так, но при всём при том стоит забывать русский. В Грузии старшее поколение свободно говорит по-русски, потому что во времена СССР этот язык был обязательным для обучения. Что же касается молодых, то они иногда даже объясняются по-русски с трудом. В то же время большинство солидных предприятий при приёме на работу требуют хорошего знания русского. Ведь зарубежные фирмы чаще всего имеют представительства не только в Грузии, но и в России, Казахстане, на Украине. А в СНГ рабочим языком всегда был и остаётся русский.
- А французский вы здесь как-нибудь применяете? - осведомляюсь я.
- С французским я не работаю уже очень давно. После развала Советского Союза я ушла в бизнес, была менеджером, а теперь сижу с внучкой. Мои дочь и зять очень много работают.
У Веры – диплом филологического факультета Ленинградского государственного университета. Русский – её родной язык, грузинский она выучила позже. Она – представитель ещё очень малочисленной прослойки "новых грузинов". В хорошем смысле этого слова. Она – из тех, кто знает потребности своего времени.
"Я не приемлю такого искажения информации…"
- Когда я жила в Москве, я бывала в Тбилиси каждую неделю, - вспоминает Лейла, член Союза Ветеранов войн в Грузии, в том числе она организовывает туры для паломников, - Я брала машину, ехала в аэропорт, садилась в самолёт, прилетала сюда, ела хинкали, а вечером возвращалась обратно и приходила домой, как порядочная жена. Муж думал, что я на работе.
Лейла закуривает и стряхивает пепел в окно. Автобус проезжает через гористую местность, направляясь в Западную Грузию. Там, в окрестностях Кутаиси, расположен один из наиболее посещаемых в Грузии Гелатский монастырь, на входе в который находится могила царя Давида Строителя.
- Нужно наступить на могилу, - говорит Лейла, - Давид специально распорядился похоронить себя на входе, чтобы люди топтали его кости. Таким образом, он хотел подчеркнуть, что очень мало сделал для родины. Хотя Грузия никогда не была такой сильной, как во времена его правления.
Молодые экскурсанты осторожно наступают на могилу. Пожилые всё же не решаются и только крестятся. В составе группы – несколько солдатских матерей, которые потеряли сыновей в Абхазской войне. События 1992-1993 гг. для Грузии – трагедия национального масштаба. Многие добровольцы отправлялись на войну добровольно, как на Великую Отечественную. Однако тысячи жизней были отданы тщетно: Абхазия, хоть и считается юридически территорией Грузии, фактически давно ей не подчиняется: на границе с республикой – блокпосты, а отдыхать туда ездят в основном из России – в этом году, кстати, был побит рекорд по количеству туристов за последние годы. Грузинские граждане проводят отпуск в Аджарии. По дороге к храму у нас с Лейлой завязывается разговор.
- Где же вы работали в Москве?
- В МГУ, на факультете журналистики.
- И что преподавали?
- Военную журналистику. Потом, правда, в конце восьмидесятых, этот курс отменили.
Спрашивать у Лейлы, почему она уехала из Москвы, кажется, не было смысла. Словно угадывая мои мысли, она рассказала, что в начале девяностых была военным журналистом в Абхазии, работала для одного из американских телеканалов.
- А для какого-нибудь российского?
- Никогда! Я не приемлю такого искажения информации, какое позволяет себе российское телевидение.
С этими словами мы переступили порог храма. Лейла вместе с солдатскими матерями ставила свечки в память о погибших.
"Дети мои работают, и это уже хорошо…"
- Ты знаешь, в самые голодные годы, в середине девяностых, здесь было всё же получше, чем в Тбилиси, - рассказывает Зураб, разводя огонь в колодце для выпечки хлеба. Мы гостим у него на даче, в Кахетии (Восточная Грузия), - Там стреляли на улицах, грабили. В квартирах не было ни света, ни воды (впрочем, горячей воды в большинстве домов Тбилиси нет до сих пор – авт.), здесь, конечно, тоже ничего этого не было, но можно было жить натуральным хозяйством. Многие так и жили. И сытнее, и спокойнее.
На участке у Зураба – большой фруктовый сад. В этом году, правда, виноградники немного пострадали от сильной засухи, которая стояла весь август. Зато будет большой урожай персиков и инжира.
Натия вынимает из кастрюли поднявшееся тесто, катает круглые булочки и раскладывает по скамейке. Колодец уже раскалён, и можно приступать к выпечке, прикрепляя тесто прямо к стенкам. Через несколько минут будет готов свежий белый хлеб.
- Жить в Грузии, конечно, тяжело, - говорит Зураб за обедом. На столе – чахохбили, жареная курица, рыба, фрукты и, конечно, вино, - Но, по крайней мере, сейчас люди не продают поголовно вещи, чтобы купить хлеба. Ведь лет десять назад весь центр Тбилиси был похож на большой рынок. А сейчас – дети мои работают, и это уже хорошо.
P.S. Имена всех героев материала изменены
Источник: Courrier de Russie
